С таким именем как у меня, больше мужчин в городе нет, говорит о себе ветеран Великой Отечественной войны Софрон Елизарович Рыжаков. Да и дважды на войну призывали, не у каждого такая судьба. Воевать стал на второй год войны, но судьба зато какая. Прошел пешком от Сталинграда до Берлина. Переплывал вплавь десятки рек. Последней был Одер.
Военных фотографий в альбоме у Софрона Елизаровича почти нет, зато множество послевоенных. Здесь он офицер, а начинал войну простым солдатом. Первый раз Софрона Елизаровича призвали в РККА осенью 41-го, хотели послать учиться в военное училище, но забраковали по зрению. Второй раз надел гимнастерку весной 42-го, сразу направили в 321 дивизию, во взвод управления полковых пушек. Боевое крещение получил под Сталинградом, у поселка Суровикино, где с однополчанами сдерживал танки Гота и Манштейна, которые ползли на выручку окруженной армии Паулюса. После боев его дивизия стала гвардейской, а Софрон Рыжаков стал парторгом роты. Запомнилось форсирование Северного Донца.
СОФРОН РЫЖАКОВ, ВЕТЕРАН ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ: «Я первый прыгаю в воду, а на мне автомат, 2 гранаты, 2 диска, дальше противогаз. И поплыли. Не к командиру взвода обращаются, а обращаются ко мне. Помоги! Даю команду - бросай оружие, чувствую, люди тонут, а потом сам стал тонуть. Глотнул два, три раза и решил, что моя жизнь за это нахождение под водой, за несколько секунд пробежала. Как я без штанов бегал. Я обращаюсь к кому вы думаете? К матери. Мать моя родная, помоги мне в трудную минуту. Я решил что уже конец, вдруг я чувствую под ногами землю. Из взвода, который переправлялся, 5 человек осталось. И в это время подходит мой солдат и говорит: меня сейчас убьют. Вдруг разрывается мина, и его насмерть, а меня ранило».
Потом бои за Запорожье, форсирование Днепра. Осенью 43-го уже опытного бойца посылают на курсы офицеров. Возвращается в дивизию комсоргом полка. В это время армию перебрасывают с южного направления на Первый Белорусский фронт. А дальше как этапы - польский Люблин, Висла, Мангушский плацдарм, Варшава, Лодзь и Познань. Затем Одер, Кюстринский плацдарм, а в конце апреля 45-го вошли в Кепениг, пригород Берлина. Там едва не погиб, жизнь спасли ловкость и смекалка. Командир ставит задачу установить местонахождение батальона.
СОФРОН РЫЖАКОВ, ВЕТЕРАН ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ: «Сажусь в машину, темень страшная, догоняю разведчиков. Идем по улице, доходим - баррикада. Что делать? Даю команду перелезть через баррикаду. Перелезли, а темень такая, что не видно нечего. Отошли от баррикады метров 10, лбами стукаемся с немцами. Учитывая, что я немецким языком владел. Даю команду «Хенде хох…», руки вверх и долой оружие! 5 человек бросили оружие. Я даю команду им перелезть через баррикаду, даю распоряжению разведчику отвести. Он их довел, а мы пошли выполнять дальше приказ».
Память цепко держит все события войны и мирных дней. Свой батальон тогда нашли и передали приказ. В боях за Берлин получил ранение, 2 мая на стенах рейхстага оставил свою подпись. После войны попал в военную прокуратуру, служил на Дальнем Востоке, Сибири, Украине, Ставрополе. После увольнения в запас, подполковником приехал в Калининград. Сегодня состоит в двух советах ветеранов, в своем родном Октябрьском и работников прокуратуры. На груди как этапы боевые медали «За оборону Сталинграда», »За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина». Говорит, даже не знает, какая значимей. Везде проливал кровь. Трижды был ранен.
Источник: Калининградская ГТРК
17.02.2015 23:27