Михаил Андреев: «Театр должен быть разным — только тогда он будет интересным»

Художественный руководитель Калининградского областного драматического театра Михаил Андреев рассказал «Афише Нового Калининграда.Ru» о недавних лабораторных опытах и текущей деятельности театра, весенних премьерах и фестивально-гастрольных планах грядущего лета.
— Михаил Анатольевич, лаборатория «Новая ТЕМА», проведенная театром в конце января, обозначила серьезный зрительский интерес к такой небудничной, во многом экстремальной форме театрального существования, как лаборатория. Каковы плюсы и минусы этого опыта для отдельного взятого провинциального репертуарного театра и приживется ли лаборатория  Олега Лоевского  в Калининградском областном драматическом театре?
— Для понимания сегодняшнего дня и определения путей развития такого репертуарного театра, как Калининградский драматический, лаборатория имеет очень важное значение. В ней приняли участие три режиссера, новых и для нашей труппы, и для калининградского зрителя. Они молоды, но уже имеют за плечами опыт постановок в Москве, Санкт-Петербурге и российской провинции, опыт участия в различных режиссерских лабораториях и даже опыт руководства театром. В работе лаборатории также участвовали ее руководитель Олег Лоевский, редактор «Петербургского театрального журнала», известный театральный критик, профессор СПбГАТИ Марина Дмитревская и молодой драматург  Ярослава Пулинович . Почти все актеры, занятые в лабораторных эскизах или наблюдавшие за рабочим процессом, проявили интерес ко всем трем режиссерам. На недавнем заседании художественного совета большинство актеров высказались за их приглашение в дальнейшем в качестве постановщиков.
Для эскизов были задействованы различные пространства — зрительный зал как таковой в «Тестостероне» Никиты Гриншпуна, средняя сцена в «Бабе Шанель» Андрея Корионова и малая сцена в «Про Жанну» Павла Зобнина. Режиссерские решения по освоению заданных пространств вызывают у нас серьезный интерес. Все три режиссера понимают свою профессию, умеют работать с актерами и эффективно организовывать их существование в материале, который, возможно, и не является близким и понятным. Многие актеры в эскизах показали себя с совершенно другой стороны, такими мы их еще не видели.
Лаборатория — ситуация заведомо конфликтная. Все мы находились в экстремальных условиях: и режиссеры, у которых — по условиям лабораторий Олега Лоевского — не было права выбора материала, и актеры, — но в целом труппа показала себя с хорошей стороны. Мы впервые впустили зрителя на свою кухню, сделали свою внутреннюю работу открытой для обсуждения. Не всем участникам лаборатории близка современная драматургия — и это обстоятельство придавало нашей общей работе какой-то особый заряд, даже нерв. Итоги работы лаборатории заставили нас задуматься, сможет ли современная драматургия появиться в нашем репертуаре и как ее воспримет наш зритель.
Самый главный минус лаборатории, на наш взгляд, — это момент выбора драматургического материала. Олег Лоевский предложил нам 70 современных пьес, заведующий литературной частью театра выбрал из них три. Было бы идеально, если бы все три работы вошли в наш репертуар, каждая из них имеет право на существование, но будут ли они включены в репертуар — честно говоря, не уверен. Например, «Тестостерон» вызвал самый позитивный отклик в актерской среде, несмотря на тему, несколько неожиданную для нашего зрителя и самих актеров, и наличие в тексте ненормативной лексики. «Тестостерон», по сути, — это «О чем говорят мужчины», но в более жестком варианте. Часть зрителей испытывала определенное чувство неловкости, которую, к счастью, режиссеру и актерам удалось несколько нейтрализовать. Актерам в материале было сначала неуютно и непонятно, потом они почувствовали драйв и стали получать от работы удовольствие, а те, кто не участвовал, даже завидовали. Большая часть актеров хотят, чтобы эта работа продолжала существовать в театре — но не для массового зрителя, а в формате, например, закрытого показа.
— «Тестостерон» — пьеса весьма популярная, она идет и в российских театрах, и в Европе, в Польше по сценарию Анджея Сарамоновича снят одноименный фильм. А в Калининграде ее постановка, оказывается, возможна только при условии закрытого показа. Это, по меньшей мере, странно…
— Повторюсь: актерам нравится, там есть что поиграть, они бы хотели, чтобы «Тестостерон» был в нашем репертуаре. Но какая-то часть наших зрителей не готова к восприятию — скорее всего, не самой работы, а ее темы. И мы должны учитывать интересы этой части зрителей.
— Хорошо, тогда давайте поговорим о двух других лабораторных работах — это «Баба Шанель» по пьесе Николая Коляды в постановке Андрея Корионова и «Про Жанну» по пьесе Ярославы Пулинович в постановке Павла Зобнина. Каковы их шансы появиться в репертуаре театра?
— «Баба Шанель» — очень интересная работа, но в нашем репертуаре уже есть спектакли на эту тему — «Четыре жены и один выходной», «Бесприданник». Эта пьеса могла бы в какой-то мере решить проблему занятости актеров разных поколений, что тоже неплохо, — и если бы театр планировал отказаться от уже имеющихся вышеназванных спектаклей, наверное, можно было бы на замену взять «Бабу Шанель». Но, как вы понимаете, в этом случае не приходится говорить о каком-то развитии, а всего лишь о механической «ротации» репертуара.
Третья работа — спектакль Павла Зобнина «Про Жанну» по пьесе Ярославы Пулинович. Меня, кстати, удивило, что некоторые зрители даже разглядели в персонажах каких-то близких себе людей. Материал очень жесткий, скорее сериальный, нежели сценический. Но телезритель, увидев такой материал, может просто нажать кнопку и уйти на другой канал, а театральный зритель, даже если ему пьеса не нравится, на какое-то время все равно становится ее заложником.
На лабораторных показах зрителю было предложено проголосовать — «продолжить работу», «оставить как есть», «забыть как кошмарный сон». По всем трем работам зритель высказался позитивно, но мы ведь понимаем, что на лабораторные показы пришла публика не то что подготовленная, но, в любом случае, как-то сориентированная по поводу особенностей современной драматургии. У театра нет предписанной функции «сеять разумное, доброе, вечное», но все-таки есть внутреннее ощущение ответственности перед зрителем. Это не значит, что мы не должны говорить о негативной стороне действительности. Должны — но при этом предлагать и возможности выхода.
Со всеми тремя режиссерами мы хотели бы поработать в ближайших театральных сезонах. Когда именно, пока сказать не могу, поскольку это зависит и от общих планов театра, и от планов самих режиссеров. Все три режиссера для нас уже не «коты в мешке» и не люди с улицы — они доказали свою состоятельность. Все актеры считают, что лабораторию в таком формате проводить необходимо. Думаю, в будущем, если удастся, мы попробуем изменить подход к выбору материала.
— Как часто театр намерен проводить подобные лаборатории? Один раз в год?
— Может быть, один раз в полтора года, чтобы театр имел возможность успеть поработать с понравившимися режиссерами вне рамок лаборатории.
— Олег Лоевский отметил, что актеры всегда и во всех театрах сопротивляются его лабораториям, в этом нет ничего удивительного, но в Калининграде энергия сопротивления была выше обычной — хотя в конце все не скрывали восторга и жалели, что это закончилось…
— Для театра такая лаборатория — все-таки очень большая нагрузка, но это возможность повышения актерской квалификации, совершенствования мастерства, знакомства с новой драматургией и новой режиссурой. Лаборатория стала заметным событием регионального масштаба, кроме того, это один из путей интеграции нашего театра в российское театральное пространство. Через такие проекты мы пытаемся вписаться в общий контекст развития театрального дела в России.
— Режиссерскую лабораторию в Калининградском драмтеатре начал делать, как мы помним, Евгений Марчелли в свою бытность здесь художественным руководителем и главным режиссером. За три года вашего руководства формат лаборатории менялся — и в результате вы пришли к формату, предложенному Олегом Лоевским…
— Именно сейчас лаборатория сделала большой шаг вперед. Раньше к нам приезжали отдельные режиссеры, но они заявляли себя сами, нам было сложно как-то оценить заранее их предыдущие работы. Материал они выбирали самостоятельно, но не всегда выбор подходил театру: например, ставилось то, что необходимо режиссеру для дипломного спектакля, но совершенно не нужно театру. В нынешней лаборатории значительно повысился уровень режиссеров-участников. И, наверное, только сейчас лаборатория начинает формироваться по-настоящему, у нее появилось говорящее название «Новая ТЕМА» — «Новая ТЕатральная МАстерская». Раньше никто не понимал, как нужно делать, — делали, лишь бы было, — а сейчас, думаю, мы двигаемся в верном направлении.
— Честно говоря, в прошлом сезоне лаборатория была и вовсе незаметна…
— Она была просто иначе организована. Приехал молодой режиссер из Санкт-Петербурга  Максим Соколов , показал эскиз своей работы «Диалоги о животных». Мы увидели, что молодой человек способен на воплощение серьезного материала, и доверили ему постановку «Сирано де Бержерака». В рамках работы над спектаклем были приглашены педагоги по сценической речи, которые учили актеров работать со стихотворным текстом, — в этом и состояла лаборатория прошлого сезона.
— По моим наблюдениям, самой продвинутой части зрителей лаборатории очень понравилась читка пьесы Ярославы Пулинович «Как я стал…» с дальнейшим обсуждением. Намерен ли театр в дальнейшем как-то развивать это формат, в том числе, и вне рамок лаборатории?
— Мне тоже очень понравилась читка. Мы все читаем драматургический материал — и литчасть, и руководство театра, и актеры, — но это носит профессионально-системный характер. Читка в рамках лаборатории получилась неким самостоятельным событием. В ней приняли участие два актера, заведующая труппой театра и сама драматург Ярослава Пулинович. На мой взгляд, такой формат — это гораздо интереснее, чем клуб любителей театра. Театр — вещь достаточно консервативная, как правило, он отстает от жизни — пусть и на полшага, — и мало обращен в будущее. А читка — формат, выдвигающий театр на передовые позиции. И это возможность более близкого знакомства с драматургом. Очевидно, мы и дальше будем делать читки в рамках лаборатории и подумаем над тем, чтобы развивать этот формат и за пределами «Новой ТЕМЫ». Очень живой формат, правда, немного смущает наличие обсценной лексики — но это жизнь. Молодые драматурги очень хорошо чувствуют нерв действительной жизни, и театр должен с этим как-то считаться. Театр должен быть разным — только тогда он будет интересным. Мы не можем разговаривать с одним зрителем, забывая о другом, мы должны быть открыты и интересны для всех зрителей — подготовленных и неподготовленных, театральных и нетеатральных, людей молодых и людей в возрасте, тех, кто привык к изыскам, и тех, кто пришел просто отдохнуть и развлечься.
— Для проведения лаборатории театр получал какой-то грант министерства культуры или обошлись собственными средствами?
— Театр финансировал «Новую ТЕМУ» самостоятельно. Но основная сложность состояла не в том, чтобы изыскать средства, а в том, что восемь дней лаборатории мы не могли заниматься своей текущей деятельностью: ничего не играли, не репетировали наши спектакли. В определенном смысле это было с нашей стороны жертвой — но во имя благих целей.
— В осеннем цикле театральной лаборатории  проекта «Открытая сцена — Калининград» , инициированного региональным министерством культуры, артисты драмтеатра были не очень активны. Театру интересно то, что делает «Открытая сцена»?
— У меня не вызывает никаких сомнений, что «Открытая сцена» — проект важный и нужный. И, наверное, неплохо, что им занимается отдельная структура — в данном случае Центр культурных программ. Но этот проект необходимо организационно продумать так, чтобы в нем могли принять участие и наши актеры. Осенью приезжали отличные педагоги — и Григорий Дитятковский, и Игорь Лысов, и другие, — в нынешнем году программа будет еще интереснее. Но осенью большинство наших актеров, которые хотели поучаствовать в лаборатории, не смогли подстроиться под расписание мастер-классов. Жизнь театра регламентирована — мы репетируем, играем текущий репертуар. Лаборатория все-таки должна учитывать производственные планы театров.
— У ваших актеров нет снисходительного, свысока, отношения к «Открытой сцене» — в связи с тем, что в этой лаборатории принимают участие как профессиональные, так и непрофессиональные актеры?
— Профессиональный актер должен не только обладать определенным набором знаний, умений и навыков, но и совершенствоваться, постоянно повышая свою квалификацию. У актеров старшего поколения интереса к этой лаборатории значительно меньше, может быть, для них в «Открытой сцене» нужно придумать какую-то отдельную программу с другими формами работы.
— Давайте поговорим о планах театра на вторую половину нынешнего сезона: какие премьеры нас ожидают?
— Ко Дню всех влюбленных мы выпустили пикантную комедию «Шикарная свадьба». Поставил режиссер из Санкт-Петербурга Денис Баканов, который в своей время заявил себя в рамках режиссерской лаборатории. Это комедия положений, материал легкий и доступный.
Нынешний театральный сезон оказался для нас довольно сложным. До Нового года мы  выпустили  «Сирано де Бержерака», провели целый цикл юбилейных мероприятий, посвященных 65-летию театра. Подготовили к Новому году  детский спектакль  «Муми-тролль и шляпа Волшебника» (режиссер — Юрий Алесин), который в техническом отношении оказался для нас очень сложным — там серьезные декорации и его непросто эксплуатировать. Мы подработаем его технически и обязательно поставим в репертуар, эта работа того стоит. Сейчас у театра очень ответственное время, потому что мы приступили к работе сразу над двумя полотнами. Первое — спектакль «Мастер и Маргарита», который ставит  Вячеслав Виттих , уже известный по трем предшествующим работам на нашей сцене. Его «Куклы» были фарсом, «Панночка» — мистической фантазией, жанр нынешней работы Слава определил как фантасмагорию. Сценографом приглашен Юлдаш Нурматов, который работал в «Панночке». Материал сложный, режиссер сам писал инсценировку, в спектакле занято большое количество актеров. Мы только приступили к работе, пошли слухи по городу — и она уже вызывает зрительский интерес. Хотелось бы самим себе пожелать только удачи. Как и со вторым полотном — «Ромео и Джульетта», постановку которого мы осуществляем в рамках масштабного российско-польско-литовского проекта, ставит Михаил Салес. В июне—июле мы должны показать наш, российский вариант спектакля.
— Как в нынешнем году будут обстоять дела с гастролями?
— В октябре театр примет участие в фестивале спектаклей по пьесам Максима Горького в Нижнем Новгороде. В рамках российско-польско-литовского проекта запланированы выезды в Литву и Польшу — и с показом «Ромео и Джульетты», и для участия в мастер-классах (для актеров и технического персонала цехов). Сейчас мы ведем переговоры по поводу гастролей театра в Белоруссии в августе—сентябре 2013 года. Если зритель нас поддержит и будет к нам ходить даже в не очень театральный — как считается — весенний период, думаю, мы сможем реализовать свои гастрольные планы в полном объеме.
Текст — Евгения РОМАНОВА , фото — из архива «Нового Калининграда.Ru»

 
По теме
На встрече студентов калининградских вузов с президентов Владимиром Путиным от один из участников предложил открыть в самом западном российском регионе военно-исторический центр,
«Весна, весна, пора любви…» - Детская библиотека им. А.П. Гайдара Заслуженый артист России Николай Горлов С пушкинскиой поэтической строки «Весна, весна, пора любви…» и солнечным посылом начался концерт музыкального колледжа им.
Детская библиотека им. А.П. Гайдара
В гостях у Мурра - Детская библиотека им. А.П. Гайдара 27 марта в дни Всероссийской Недели детской книги в уютном зале библиотеки состоялась встреча друзей – калининградских писателей, художников, читателей и библиотекарей.
Детская библиотека им. А.П. Гайдара
Великий поиск с Михаэлем Энде - Детская библиотека им. А.П. Гайдара Михаэль Энде В честь 45-летия со дня издания бессмертного романа об испытаниях, отваге,
Детская библиотека им. А.П. Гайдара