«К чему такие сложности»: в облсуде по делу об убийстве Кобера прошли прения

В Калининграде завершилось судебное следствие по делу о разбойном нападении и убийстве директора лицея № 35 Владимира Кобера. Оно длилось три месяца, и теперь присяжным предстоит вынести свой вердикт. На скамье подсудимых четыре человека: Ирина Пазникова, которую обвиняют в организации разбойного нападения; Набила Сайпулаев, Петр Фишер и Анатолий Полукаров, ставшие, по мнению обвинения, исполнителями. Полукарова при этом обвиняют еще и в убийстве педагога. «Новый Калининград.Ru», следивший за процессом с самого начала, рассказывает, как прошли прения сторон, и о чем в последнем слове говорили подсудимые.

Гособвинитель начал издалека. «Здесь, в зале судебного заседания, рассматриваются самые разные уголовное дела. В одних, люди, которые сидят на скамье подсудимых, дают искренние, правдивые показания, стараются донести до вас истину. Однако бывают уголовные дела, в которых показания подсудимых сбивчивы, неискренни, неясны, туманны. Они о многом умалчивают, уклончиво недоговаривают, боясь сказать лишнего. Настоящее уголовное дело принадлежит именно к последнему разряду», — обратился Артем Лохонин к присяжным заседателям, указывая на то, что установить истину по делу сложно, но выполнимо. Сторона обвинения, убеждал он десять женщин и двух мужчин, предоставила достаточно доказательств вины Пазниковой, Сайпулаева, Полукарова и Фишера. Их «уклончивое поведение», как выразился Лохонин, объясняется тем, что подсудимые имеют полное право защищаться в суде любыми способами, не опасаясь, что их привлекут к ответственности за дачу ложных показаний. В ситуации, когда ни один свидетель не может знать, что на самом деле задумали подсудимые, придя в квартиру директора лицея № 35, гособвинитель призвал опираться на факты, а не на голословные заявления.

«Почему-то они [обвиняемые] уклоняются от объяснения ряда очень важных обстоятельств. Ответ на данный вопрос очевиден: им нечего возразить, они даже не могут придумать разумных объяснений в их опровержение», — говорил Лохонин ровным голосом. Полную картину преступления мог бы дать Владимир Кобер, но он мертв. Прокурор заметил, что у него есть право снимать обвинение с подсудимых, но убийство Кобера не тот случай, когда это можно сделать. Ключевую роль в раскрытии преступления прокурор отвел скрытому видеонаблюдению, заметив, что редко когда убийство попадает в объективы камер. «Но мог ли он [Владимир Кобер] предположить, что камеры запишут его собственную смерть? — риторически вопрошал гособвинитель. — Камеры хладнокровно выполнили свою функцию».

По версии обвинения, Пазникова и Сайпулаев заранее обсудили обстоятельства предстоящего преступления, несколько раз встречались. За несколько дней до нападения на Кобера Пазникова пригласила Сайпулаева в квартиру «на чашечку кофе», чтобы показать, где хранятся ценности. Женщина выделила деньги на скотч, баллончики с краской, на перчатки. Подсудимые при этом заявляли, что собирались с Кобером поговорить и проучить его. Артем Лохонин поставил их слова под сомнение, заметив, что к обычному разговору так тщательно не готовятся. Побеседовать с Кобером, по его мнению, можно было и на улице, но никак не ночью в квартире, напичканной скрытыми камерами. «О каком разговоре может идти речь, когда Кобер крепко спит?» — констатировал гособвинитель.

Пояснения Пазниковой он считал противоречивыми. Женщина утверждала, что Кобер приставал к ее несовершеннолетнему сыну, но при этом собиралась выйти за педагога замуж. «Разве нормальная мать стала бы терпеть поведение сожителя на протяжении столь длительного времени (c Кобером она познакомилась в 2015 году — прим. „Нового Калининграда.Ru“) . Однозначно нет», — сделал вывод Лохонин. Никаких «флешек с педофилией» найдено не было, а все утверждения подсудимых насчет «Кобера — педофила» — лишь попытка скрыть подлинные мотивы преступления. Именно деньги и ценности были главной причиной визита подсудимых в жилище директора, отметил прокурор. Он напомнил присяжным, что нападение организовала Ирина Пазникова, а Полукаров, Сайпулаев и Фишер были простыми исполнителями. А чтобы выглядеть жертвой преступления, женщина попросила ударить ее по лицу. Речь гособвинителя была заготовлена на почти 20 листах.


Говоря об убийстве Кобера, Лохонин обратил внимание, что именно Полукаров оставался наедине со связанным директором. По словам прокурора, Полукаров задушил директора, чтобы тот перестал хрипеть. Он опасался, что Кобера могут услышать соседи. В рассказ гособвинителя неожиданно вмешался сидевший на скамье подсудимых Анатолий Полукаров. Он был явно недоволен, тем что о нем говорит прокурор. Судье пришлось сделать подсудимому замечание. Прокурор упомянул переписку Сайпулаева и другого подсудимого — Фишера, в которой мужчины рассуждают, что Кобера убил «Толян». Вину всех четырех Артем Лохонин счел полностью доказанной, а совершенное преступление назвал чудовищным.

Слово взял защитник Полукарова Андрей Бондаренко. Обращаясь к присяжным, он отметил, что доказательства вины «должны брать не только количеством, но сутью и качеством». Бондаренко заметил, что прокурор так и не сказал, когда, где и при каких обстоятельствах распределяли роли подсудимые. Также защитник поставил под сомнение сам факт наличия 10 тысяч евро, которые хранились в мини-сейфе, имитирующем англо-русский словарь. О наличии денег говорили только вдова и сын Кобера, и, как полагает Бондаренко, веских оснований верить им нет. Сами подсудимые настаивали лишь на том, что забрали из квартиры тысячу долларов и драгоценности, которые, как считали они, принадлежали Пазниковой. У Полукарова при этом не нашли ни одного предмета из квартиры Кобера. Бондаренко также заметил, что не его подзащитный, а Сайпулаев был последним, кто находился с телом директора и даже наносил тому удары. Сам Полукаров Кобера не бил и даже подкладывал подушку под голову. Отрицать, что Кобера он удерживал, обвиняемый не стал. В экспертизе при этом говорится, что Полукаров задушил педагога пальцами, сломав щитовидный хрящ.

Бондаренко говорил, что в квартиру к директору лицея № 35 Анатолий Полукаров пришел лишь за тем, чтобы помочь друзьям забрать вещи Пазниковой. «Зачем Полукарову убивать Кобера, если тот даже его не знал», — апеллировал адвокат к присяжным. Доказательства причастности Полукарова к убийству педагога защитник счел предположительными. «Прямых доказательств нет», — заметил Бондаренко. — Если так все предположительно доказывать, то обвинить в преступлении можно любого». Максимум, в чем можно обвинить Полукарова, так это в самоуправстве, посчитал защитник.

Сам Полукаров заявил, что к убийству не причастен и поддержал все сказанное адвокатом. «В разбое я не участвовал, а просто шел, чтобы помочь друзьям», — сказал он. Полукаров рассказал, что выбрал суд присяжных, потому что на предварительном следствии его «никто не слышал». Судья Сергей Капранов прервал его, заметив, что говорить он может только об обстоятельствах озвученных в суде. Полукаров хотел поспорить, но после второго замечания эту идею отбросил.

Адвокат Сайпулаева акцентировал внимание на том, его подзащитный никак не мог быть убийцей Кобера (на это намекал защитник Полукарова). Те травмы, которые Сайпулаев нанес лежащему на полу директору, согласно выводам экспертизы не являются смертельными. Сам Набила Сайпулаева ранее признался и раскаялся в разбойном нападении. Вину в хранении амфетамина он по-прежнему отрицает. Психотропное вещество было найдено в диске «Бутырки», который лежал в кармане у Сайпулаева. Адвокат намекнул, что амфетамин могли подкинуть. Его подзащитный при этом неоднократно говорил, что наркотики не употребляет. Завершая речь, защитник попросил снисхождения для подсудимого. Набила Сайпулаев как и во время допроса заявил, что никакого сговора между ним и его друзьями не было. Цель ночного визита в квартиру к Владимиру Коберу он объяснил так: «Дать ему [Коберу], чтобы он перестал развращать малолетних детей».


Еще один обвиняемый, Петр Фишер, не отрицал, что связывал директора, и это все что он делал. Из его рассказа следовало, что Сайпулаев попросил оставить на стенах оскорбительные надписи и облить зеленкой Кобера. Фишер осознавал, что идет на преступление, но думал, что это нужно для того, чтобы помочь «проучить педофила». Мужчина не знал, что Кобера станут избивать. «Я хочу ответить лишь за те действия, которые совершил», — закончил свою речь Фишер и тоже попросил о снисхождении.

Его защитник Сергей Плетенской указал присяжным, что действия Фишера во время нападения были минимальны: он не бил Кобера, а только держал ему ноги и связал скотчем. Даже в речи гособвинителя фамилия Фишера звучала меньше всех по сравнению с именами других подсудимых. «Его роль в совершении преступления минимальна, тем более, что подавляющее большинство похищенного имущества было найдено у Сайпулаева», — сказал Плетенской.

Не успела Ольга Матвеева, адвокат Пазниковой, начать свою речь, как судья ее прервал. Ему не понравилось, что та стала рассказывать присяжным о мотивах, которые подтолкнули Пазникову нанять Сайпулаева для «разговора с Кобером» Речь шла о поведении директора лицея № 35, который якобы заставлял несовершеннолетнего сына подсудимой смотреть с ним порнографию. «Характеристика погибшего не имеет значения», — сказал судья и попросил присяжных не принимать во внимание рассказы о «педофилии» Кобера.

«Как должна была поступить мать в таком случае: пойти в полицию, расстаться с этим мужчиной? А если она знает, что ей никто не поможет?» — продолжила Матвеева и снова нарвалась на замечание Сергея Капранова. Она пыталась убедить присяжных, что Пазникова наняла Сайпулаева, чтобы наказать Кобера. По мнению Матвеевой, ее подзащитная допускала, что директора будут бить, но выносить имущество не просила. «Если все это было сделано ради ограбления, к чему такие сложности. Шел учебный год. Кобер с понедельника по пятницу проводил в школе. И можно было также оставить ключи и, организовать квартирную кражу, обеспечив себе алиби. Тут же, напротив, необходимо было присутствие Кобера в квартире. Он должен был понимать, что не такой уж он и неуязвимый. После этого она могла спокойно уйти, понимая, что отомстила за своего ребенка», — говорила Матвеева. Пазникова заявила, что не признает себя виновной в организации разбойного нападения и снова пыталась заговорить о педофилии, но судья ей этого не позволил.

В своем последнем слове Полукаров заявил, что не убивал Кобера, у Сайпулаева мыслей не нашлось, а Фишер попросил присяжных дать ему шанс воспитывать своих детей. Пазникова начала рассказывать о «неприкосновенности статуса» Владимира Кобера, а закончила свою короткую речь фразой: «Да педофил он был, и все это знают». Вердикт о виновности подсудимых присяжные вынесут уже на этой неделе.

Текст — Олег Зурман, фото — Олег Зурман, Виталий Невар, «Новый Калининград.Ru»

 
По теме
Один из обвиняемых по делу о разбойном нападении на директора лицея № 35 Владимира Кобера — Набила Сайпулаев — в ходе очередного судебного заседания в Калининградском областном суде признал вину в совершении преступления,
Калининградец вырастил в квартире два десятку кустов конопли Александр КАТЕРУША В Калининграде будут судить местного жителя за незаконное культивирование и хранении наркосодержащих растений.
В ДТП также травмы получил водитель Александр КАТЕРУША . Фото: УГИБДД Калининградской области ДТП с двумя пострадавшими случилось на трассе «Калининград – Балтийск» в понедельник, 18 марта.
В ДТП также травмы получил водитель Александр КАТЕРУША . Фото: УГИБДД Калининградской области ДТП с двумя пострадавшими случилось на трассе «Калининград – Балтийск» в понедельник, 18 марта.
Комсомольская правда
Рост зафиксировали на неделе с 11 по 16 марта Александр КАТЕРУША В Калининградской области на неделе с 11 по 16 марта зафиксировали рост на 8 процентов количества обратившихся к медикам с симптомами гриппа и ОРВИ.
Комсомольская правда
Программа Недели детской книги – 2024 - Детская библиотека им. А.П. Гайдара Плакат Недели детской книги – 2024. Художник Анна Колесниченко 25–31 марта 2024 года в Калининградской областной детской библиотеке им.
Детская библиотека им. А.П. Гайдара