«Метаморфозы личности» и просто метаморфозы: Евгений Ройзман на «Кафке&Оруэлле»

«Маски-шоу», которым завершился форум им. Кафки и Оруэлла в Светлогорске, как известно, попыталось придать ему отчетливый запах наркотиков. А ангажированные силовиками СМИ постарались перекинуть мостик между этой неудачной операцией и именем политика Евгения Ройзмана. Он выступал на форуме первым. Бывший до недавнего времени мэром Екатеринбурга (несколько последних месяцев, после уничтожения местного самоуправления, безработный), основатель знаменитого фонда «Город без наркотиков». Человек, который выбрался с самого дна общества, его выступление на форуме было определено как «Метаморфозы личности». И в итоге стало хорошим эпиграфом к метаморфозам, происходящим в нашем обществе — Ройзман рассказал о многом, и о своей борьбе с наркотиками, естественно, тоже. «Новый Калининград» записал несколько рассказанных Ройзманом историй от первого лица. «И хоть Лена стала членом»

Я попадал в ситуации, когда что-то настигало меня через много лет. Когда я был маленьким, жил на Уралмаше, то есть мы жили в коммуналке, и мне было лет 10. И на улице было 40 градусов мороза, и, естественно, в школу я не пошел. Ну а гулять я пошел. И я гулял, а у нас через дорогу помойка, и я вдруг на помойке обнаружил вот такую стопку книг, перевязанную белой веревочкой бельевой. И вот я подобрал эту стопку книг и утащил в подъезд. В подъезде тепло. И я развязал веревочку, и там лежал учебник истории для 6 класса, это была история Средних веков. И я читал до вечера. Потом утащил домой, там сзади еще в те годы прилагалась хрестоматия, а в хрестоматии — ну в Средние века, понятно, что там для мальчишки? Крестовые походы, рыцари, а в хрестоматии были кусочки из сербского эпоса, и, в частности, битва сербов с турками на Косовом поле. И меня эта вещь так поразила.

И с этого момента мне было понятно, что я буду историком, на худой конец археологом. Потом я вырос, я делал несколько попыток, в результате я уже отсидел, освободился, я все-таки — меня из школы исключили в 6 классе — умудрился сдать все экзамены. Потом поступил в университет.

Потом я удержался в университете. У меня была проблема, я писал стихи. Я не мог их не писать, но я писал такие стихи, что мне в конце концов пришлось уйти, потому что ну со всех сторон уже… А начинал я со стихов-то таких… У нас была девчонка, ну, она была молодая совсем, а я постарше — я уже отсидел «трешку» свою (обвинялся в краже, мошенничестве, ношении холодного оружия — прим. «Нового Калининграда») , освободился, на заводе поработал и поступил. А ей было 18 лет, она только поступила в университет, у нее отец был директором курганского машиностроительного завода. И ей только исполнилось 19 — она вступила в партию. Но меня даже не это потрясло, а то, что она в разговорах говорила «Совдепия». Говорила очень презрительно, и меня так удивило, что она, не стесняясь, вступила в партию. И я написал четверостишие. Прямо на столе карандашом. Там было написано:

В партию вступила Лена,

Вот зажглась ее звезда,

И хоть Лена стала членом,

Все равно она….

И поставил многоточие. И надо понимать, что университет, истфак, это совершенно идеологическая такая история, и меня вызвал декан, но он был приличным человеком, мне повезло. Через несколько дней он меня пригласил, я сел напротив, и он мне пальчиком так — тынц — листовочку. И я читаю. «Ты написал?». Я говорю: «Ну, я». Он: «Ну ладно, не делай больше так».

В конце концов мне пришлось уйти, потом я возвращался, и, в общем, я учился в университете 19 лет. Пока я там учился, поуходили преподаватели, поменялась учебная программа, поменялись предметы — когда я поступал, даже в голову не могло прийти, что будут такие предметы… Мало того, в силу обстоятельств я не мог научиться разговаривать этим языком, мне надо было сдать историю КПСС, я вынужден был заучивать, потому что надо было произнести слова: «Весь советский народ под руководством партии и правительства…» — то, что нормальному человеку не произнести. Так я историю КПСС сдал с 13 раза. В конце концов учился 19 лет. И мне очень повезло, что в конце концов я уже защищался публично, в присутствии большого количества народу, и «госы» сдавал в общем потоке — мой диплом потом ни разу не смогли оспорить.

В общем, стал я историком, то есть это произошло через 30 лет, после того, как я нашел эту книжку. Мне мешало в этой жизни все — я не закончил школу, ушел из дома, скитался по всей стране, потом меня посадили и я отсидел, потом было столько обстоятельств, которые мне мешали — но я знал, что я буду [историком], и у меня это в конце концов получилось. То есть я себя чувствую таки Филипком, который очень хотел и все-таки сумел.

«Лада-восьмерка», проигранный коньяк

В то время, когда я учился в университете, со мной произошел другой случай. Который тоже повлиял на всю мою жизнь, но тогда я еще не понимал, как повлияет. Я был мастером спорта, чемпионом России ( по трофи-рейдам , автомобильным соревнованиям по бездорожью — прим. «Нового Калининграда» ), но ездил в самых разных дисциплинах, у меня была «восьмерка» ( ВАЗ-2108 — прим. «Нового Калининграда») такая, спортивная, хорошая очень машина. Был год 90-й, у меня был товарищ, у которого тоже была «восьмерка», и мы делали ремонт за 80 км от города. И вот мы ждем, 31 декабря, вечер, нам выгоняют одну машину за ворота, он садится и говорит: «Давай я подожду». Я говорю: «Да не, езжай». Спросил, через сколько машину выгонят — через 10 минут. «Я догоню». Он: «Ты чё, дурак?». На 80 километрах 10 минут отыграть по зиме. Но я говорю: «Да ладно, я тебя догоню». Он говорит: «Ну, смотри». Мы поспорили на ящик коньяку, при большом количестве свидетелей. И он поехал.

Я молодой был, глупый — сел за руль, пристегнулся на все ремешки, и поехал так, что… всерьез, по-настоящему. Там первый же поворот, меня занесло на обочину, там сугроб, еле «отрулился» как-то. Еду, скорость приличная, 160–170, и вижу, там связка поворотов, как-то обошел удачно, и длинный «тягун» такой начинается, ну и разогнался, и вдруг — стоит машина, и у нее мигает аварийка. И надо сказать, минус 30-минус 25, и какой-то мужик с бабкой, «Москвич». И я думаю, ну какой там останавливаться — в те годы «резина» была — на ней в минус 10 как на коньках. Ну как ты затормозишь? Я какое-то движение сделал затормозить — мимо них промчался. Думаю, ну не сумел затормозить, ну и валю дальше. Но вот что-то не дает мне ехать. И не дает, и на меня уже такая тоска напала, я зацепил обочину, начал переключаться, затормозил. Пока ехал задним ходом, у меня шея затекла. И вот я доезжаю до них, они радостно ко мне подбегают: «Дайте нам масла, пожалуйста». Я открываю багажник, понимаю, что уже никого не догоню, что я уже проиграл ящик коньяку — а это было достаточно серьезно — полез, достал им масло, оно вытекло у них.

Они завелись, и я говорю: «А если бы я не поехал, и если бы я не остановился, вы бы что делали?». А там времени часов 9, 31 число и морозище. А они: «А мы знали, что вы остановитесь и дадите нам масло». «А откуда вы знали?». «Только что, за несколько минут до вас проехал парень. Он остановился, посмотрел и сказал: у меня нет, но вот за мной поедет парень, он остановится и даст вам масло. А мы ему говорим: откуда вы знаете. Говорит: я точно знаю, точно, что он остановится и даст вам масло». Я поехал себе дальше потихонечку, никто никого не догнал, и вот эта фраза определила мою жизнь на все последующие годы. Мой товарищ, который видел меня иначе — я себя видел умным, могучим, дерзким — он вдруг увидел меня вообще по-другому совершенно. И меня это так задело. Мой товарищ, не думая об этом, задал мне аванс, который я вынужден отрабатывать всю жизнь. Я не могу его слова обмануть, они у меня в голове.

Наркокатастрофа

Кому бы в голову пришло, что я в своем родном городе буду поднимать восстание против наркоторговцев? Настоящее жестокое кровавое восстание. Людей за своих детей. Но у меня начало этой истории совершенно свое было. У меня в доме, в подъезде что-то происходило. Я жил в старом доме, на Уралмаше (район Екатеринбурга — прим. «Нового Калининграда») , в хорошем доме. А у нас в городе вообще была наркокатастрофа. Неохота рассказывать, но для примера скажу: у нас 78-го, 79-го, 80-го годов рождения парни не играли ни в футбол, ни в хоккей ни на первенстве города, ни на первенстве области — не из кого было команды набирать. Машину на секунду нельзя было оставить, в школе кололись на уроках — а после перерывов шприцы ведрами выметали. Было что-то страшное. Но один из самых ярких примеров, эмоциональных таких — у нас от автовокзала есть улица Щорса, и по ней до Цыганского поселка проститутки, героиновые наркоманки, стояли настолько плотно друг к другу, плечом к плечу, что их в народе называли «забор». С одной стороны — грязные вонючие землеройки, кроме презрения ничего не вызывают. Но, с другой стороны, это были чьи-то маленькие дочки, отцы их на руках носили, песенки пели, косички им заплетали. Кто мог подумать, что вот так в город зайдет героин и такое начнется.

У меня эта история начиналась так. У меня стало невозможно жить в подъезде. У меня был чистый, хороший, сухой подъезд, а потом получилось так, что ты заходишь — под ногами шприцы хрустят, какие-то люди странные, «терки». Распихаешь, пройдешь. Потом я выходил их выгонял. Потом машину стало невозможно оставить — сразу разбивали стекла, вытаскивали колонки, магнитофон, колеса снимали. А потом до меня дошло, что у меня в подъезде торгуют наркотиками. И вот однажды я пришел домой с маленькой дочкой, всех распихал и понял, где торгуют. А там такая дверь сейфовая очень мощная, глазок. Открывает молодой парень: «Чё надо?». Я говорю: «Ты здесь торгуешь наркотиками?» — «Да я. А что ты мне, запретишь, что ли?». Я говорю: «Да, я запрещаю тебе наркотиками торговать» — «Ну, я понял». Я такой довольный: с одного слова все понял, ничего делать не надо. Он спокойно дверь закрыл, я пошел домой.

Вечером звонок, часов в 11. Открываю дверь: мент капитан и два омоновца с автоматами. Первая фраза: «Ну чё, ты тут наркотиками запретил торговать?». Отвезли меня и посадили в обезьянник. Ну что, я в этом обезьяннике все детство провел, я же понимаю, что я точно не сделал ничего плохого. Ну и вот. Меня подержали-подержали и выпустили. «Ну что, ты понял?» — «Вообще все понял». Я пошел домой, а у меня в голове все звенит. Пришел, позвонил, приехали парни, привезли сварочный аппарат, мы ему заварили дверь по периметру, отрезали звонок, отрезали телефон. Ну и все, он просидел несколько дней, потом вышел на балкон, махал белым флагом, потом приехали МЧС-овцы, вырезали ему дверь, и он съехал. Для меня это было немножко неожиданно, я все ждал, что кто-то придет. Но никто не пришел, и я понял, что это занятие настолько стыдное, что никто не обозначится. Потом я ждал, что приедут менты. Но и они не приехали. В результате в подъезде все стихло, мы цветы на подоконники поставили. И вдруг до меня дошла простая вещь. Что я, простой парень, обычный нормальный человек, способен не дать торговать наркотиками в своем подъезде. Но в каждом подъезде найдется такой человек. И если в каждом подъезде найдется, то мы не дадим торговать наркотиками в своем доме, в своем дворе, в своем городе. Вот так это все начиналось.

Я когда с молодыми разговариваю, я им несколько правил говорю. Запомни, первое: это наша страна. Все, что ты сам не сделаешь, за тебя не сделает никто. Если кто-то сделает не при твоем участии, тебе это точно не понравится. И если ты хочешь, чтобы что-то изменилось, надо участвовать в этом самому. Ну и вот. Однажды, когда я им это сказал — там есть правило работы с подростками: вообще нельзя врать, просто слушать не будут. Я им вкладываю то, что меня самого задевает, я стараюсь говорить максимально искренне. И я им говорю: послушайте, вот это наша страна. Другой у нас не будет, только мы можем сделать ее лучше, если мы не будем — никто не будет. Мы же не собираемся из нашей страны уезжать! И тут — тынц! Я понимаю, что я не попал, что собираются. Это была гимназия очень хорошая, одна из лучших в городе, 9-10-11 класс. Я, конечно, переживал очень сильно, а потом я для себя решил так: кто собирается, пусть уезжает. И я не отговариваю, не беру на себя смелость. Выучатся, интегрируются в большом свободном мире, захотят — сами вернутся. Потому что все люди свободные и нет для человека ничего дороже свободы.

Предложение Ходорковского, от которого можно отказаться

У меня в жизни было несколько соблазнов. Серьезных, которые я сумел избежать. В свое время ко мне подошла Юля Латынина (писатель, журналист — прим. «Нового Калининграда») — это был 2003 год. Мы приняли решение, что я пойду в Госдуму, но приняли решение это в камере, лежа на полу, глядя в потолок, и мне мой товарищ сказал: «Слушай, иди-ка ты в Госдуму, иначе они нас катком переедут» (время работы в фонде «Город без наркотиков» — прим. «Нового Калининграда») . Я пошел в Госдуму, но для меня это был вопрос физического выживания. Мне надо было пойти, моим оппонентом был такой Вася Руденко, УБЭПовец совершенно отмороженный, один из приближенных Рушайло, то есть эти люди умели решить любые вопросы. Но это был мой город. И вот, подошла Юля Латынина, говорит: «Ты с Ходорковским общаешься?» — «Нет, не общаюсь» — «Они помогают людям пройти в Госдуму» — «Я свободный человек, я сам» — «Поедь и встреться, тебя это ни к чему не обязывает».

И я приехал, наверное, август был 2003-го. Я туда захожу, за мной дверь закрывается, там люди. Они говорят со мной на одном языке, мне совершенно понятном. И суть предложения была такая: мы хотим, чтобы в Думу прошли свободные независимые люди, мы готовы тебе помочь. Порядка двух миллионов долларов мы можем выделить тебе на кампанию, чтобы у тебя нормально прошла кампания и чтобы ты выиграл. Я говорю: «А что я должен буду делать?». «Ничего. Занимайся своим делом, просто занимайся своим делом. И сохраняй свою позицию». Я говорю: «Мне очень лестно ваше предложение, я вас понимаю, вы для меня понятные совершенно люди, но деньги я взять не могу. Если вы где-то там мне поможете…». А у них было влияние на НТВ, у нас было одно из отделений. Я говорю: «Если вы сделаете так, что они не будут против меня работать — мне будет этого достаточно. Я сумею сам». Они там договорились. Я выиграл. И я очень рад, потому что сумел отказаться. Хотя я человек небогатый, я не представлял, что в одном месте может быть столько денег. Я очень рад, что сумел отказаться. И жизнь показала, что я был прав, хотя предлагали они мне, возможно, от чистого сердца, и за их словами стояло именно то, что они мне сказали.

Мизулина — слева, Яровая — справа, Милонов — сзади

В свое время мы договорились с [Сергеем] Мироновым, когда создавалась «Справедливая Россия» — для меня это было очень приятно, она, конечно, была никакусенькая, выхухоль там, но она была совсем неплохая, мне нужно было найти партию, которая себя ничем не запятнала. Возникла такая ситуация после 2004 года: если ты хочешь избираться, ты не можешь идти по одномандатному округу, что было бы самым понятным и справедливым, можно идти только от партии. У нас часто принимаются серьезные законы под конкретных людей — кстати, обратите внимание, в России еще ни одного раза не было выборов в Государственную Думу по одним правилам. Ни одного раза, это просто так на заметку. Под каждые выборы меняется законодательство. И мы договорились с Мироновым, он говорит: «Женя, вот тебе моя рука, я Серега Миронов, я десантник, я с тобой, все, давай будем работать». Я еще не все понимал, опыта не было, и мы начали работать в области, начали выигрывать потихонечку, набирать больше, чем «Единая Россия».

Выборы в ноябре. В сентябре звонит перепуганный Миронов: «Женя, давай приезжай». Я говорю: «Я не могу, у меня прием». «Нет, давай приезжай». И я еду и понимаю, что он мне скажет, я приезжаю к нему в Совет Федерации: «Женя, на меня так давили, так давили». В общем, я тебя не могу в список поставить. А это история очень серьезная, когда ты работаешь по-настоящему, на результат, естественно, заходишь в конфликты с властями, потому что для них вопрос практического выживания — процент за «Единую Россию». И вдруг ты больше набираешь, ну все, ты заходишь в серьезные конфликты с людьми, которые умеют их решать. И для меня лишение депутатского статуса — то есть я вот так работаю, подставляюсь — для меня это серьезная история, и он этого не может не понимать. Я говорю: «Ну хорошо, вы меня не ставите в список, что я людям скажу?». «Ну, ты придумай».

А за несколько дней до этого мне позвонили из Администрации президента. Говорят: «Мы предлагаем отказать сейчас Миронову, отказаться. Пойти в „Единую Россию“. Мы тебе гарантируем заход в Думу на 2007–2011 год, и мы под тебя полностью отдаем борьбу с наркотиками. Но ты можешь вести борьбу с наркотиками только под брендом „Единой России“. И мы тебе даем гарантии». Я говорю: «Послушайте, борьбу с наркотиками у меня никто не отнимет. Ваш ресурс „Единой России“ — как только я буду делать что-то серьезное, вы накинете удавку, потому что партийный ресурс — это вещь такая. Потом еще я Миронову пообещал, я уже не могу, мы договорились». «Ты что, дурак, что ли? Ну все, переговоры закончились». И вот через несколько дней такая история с Мироновым.

И я думаю, что к лучшему, потому что представьте себе ситуацию: я сижу в Госдуме между Яровой и Мизулиной, а сзади там еще Милонов. Партийная дисциплина, закон подлецов. Смотрите, как бог миловал. Знаете, как в анекдоте, когда чукча замерзший вернулся домой с охоты: «Чайник кипятила?». — Да, кипятила». Он наливает, а чай холодный. Стукнул ее по башке, по ней полилось, а она говорит: «Да и хорошо, что не кипятила».

[Летом этого года] мне позвонили из федерального «Яблока» и сказали, что будут выборы в Калининградской области, и по замерам, если ты пойдешь, ты можешь пройти в Госдуму. Я говорю, дайте мне паузу в несколько дней, позвонил Соломону [Гинзбургу]. А я чувствую, что вот что-то мне не нравится. Позвонил Соломону, а он действительно мудрец. И он мне немножко рассказал, кто идет, что идет. Я прислушался к себе, и понял, что мне эта история не нравился. Я из Екатеринбурга, города, где я родился и вырос. И если я иду, то все понимают, почему я иду, куда. У меня есть ощущение внутренней правоты, мне там все понятно.

А с чего вдруг я приеду в Калининград, приду к жителям и скажу: я буду ваши интересы защищать. А мне скажут: а что свои не защищаешь. И ну вот еще раз ты в эту Думу прошел. Видишь людей, которые голосовали за закон подлецов. Яровую, Милонова. А это очень серьезная история. Сейчас я могу дистанцироваться. Но если я попадаю вовнутрь, это для меня коллеги. И мне со многими надо здороваться, а мне потом что, так вот делать? (Вытирает руки).

Подготовила Оксана Ошевская, «Новый Калининград»

Яркие фотографии и важные события — на канале «Нового Калининграда.Ru» в Instagram

 
По теме
Власти рассказали про сооружения на случай ЧС Александр КАТЕРУША Власти Калининграда рассказали об укрытиях, которыми «население сможет воспользоваться в случае чрезвычайной ситуации».
В центре развлечений побывали сотрудники службы гостехнадзора Александр КАТЕРУША Сотрудники службы гостехнадзора с проверкой побывали в одном из крупнейших в Калининграде комплексов детских аттракционов,
Женщине пришлось обращаться к медикам за помощью после «лечения» Александр КАТЕРУША Калининградка сумела отсудить у стоматологической клиники больше 168 тыс рублей за некачественные импланты и плохо оказанную медицинс
На него ссылаются и на ТВ, и в литературе Александр КАТЕРУША Немецкий философ Иммануил Кант – самый цитируемый человек, который жил на нынешней территории России.
Она начнет действовать со 2 апреля Александр КАТЕРУША В Калининграде пешеходный переход у юридического института, который в народе продолжают называть «Школой милиции», со 2 апреля оборудуют кнопкой.
Ребята узнали все о профессии бортпроводников Александр КАТЕРУША Калининградские школьники побывали в авиацентре БФУ имени Канта, экскурсию приурочили к Дню авиации и космонавтики.
В городе устанавливают билборды и растяжки Александр КАТЕРУША . Фото: администрация Калининграда Калининград начали украшать к 300-летию Иммануила Канта, дату отметим в апреле.
Власти рассказали, как можно записать ребенка на отдых Александр КАТЕРУША В Калининграде 5 апреля с 10 утра начнется прием заявок на путевки в муниципальные детские оздоровительные лагеря.
Окружной Калининграда перерубили освещение - ИА Русский Запад Условное изображение. Северный обход Калининграда. Ремонтники планируют восстановить освещение Северного обхода Калининграда до конца дня четверга, 28 марта 2024 года.
ИА Русский Запад
«Весна, весна, пора любви…» - Детская библиотека им. А.П. Гайдара Заслуженый артист России Николай Горлов С пушкинскиой поэтической строки «Весна, весна, пора любви…» и солнечным посылом начался концерт музыкального колледжа им.
Детская библиотека им. А.П. Гайдара
В гостях у Мурра - Детская библиотека им. А.П. Гайдара 27 марта в дни Всероссийской Недели детской книги в уютном зале библиотеки состоялась встреча друзей – калининградских писателей, художников, читателей и библиотекарей.
Детская библиотека им. А.П. Гайдара
Великий поиск с Михаэлем Энде - Детская библиотека им. А.П. Гайдара Михаэль Энде В честь 45-летия со дня издания бессмертного романа об испытаниях, отваге,
Детская библиотека им. А.П. Гайдара